царское и прусское правительства потребовали сохранения во что бы то нп стало права «либерум вето», являвшегося наиболее вредным архаизмом в сеймовой конституции. Широко использованы были подкупы, но прибегали и к более решительным мерам: отряды царских войск не покидали польской территории. Русскому послу Репнину удалось в 1767 г. объединить диссидентов и часть католиков, недовольных правительством, и образовать конфедерацию (союз шляхты). Под предлогом помощи этой конфедерации в Варшаву были введены царские войска; это заставило сейм принять закон об уравнении диссидентов в правах с католиками. Одновременно Россия взяла на себя гарантию сохранения старой польской конституции, без отмены которой невозможно было и думать о выходе Речи Посполитой из состояния непрерывной анархии, выгодного для ее соседей.
Чтобы остановить дальнейшие успехи царской политики, Австрия и Франция прибегли к содействию Турции. Под непосредственным воздействием австрийского и французского послов Турция в конце 1768 г. объявила войну России. В связи с турецкой войной и был выдвинут вопрос о разделе Польши. Эта идея обсуждалась в русских и прусских дипломатических кругах едва ли не с 1763 г. Однако заинтересован в разделе был прежде всего Фридрих, в то время как Екатерина заботилась преимущественно о том, чтобы устранить в Польше всякое враждебное России влияние. Едва началась турецкая война, как Фридрих II уже выступил открыто с проектом раздела. Он даже намекал, что Россия могла бы за счет польских земель не только вознаградить себя за военные издержки, но и получить помощь со стороны Пруссии и АвстрИИ против турок. С величайшим мастерством Екатерина и Панин оттягивали прямой ответ, несмотря на чрезвычайную настойчивость прусского короля. Только заключение летом 1771 г. Австрией оборонительного союза с Турцией заставило правительство Екатерины II согласиться на раздел, с тем чтобы отвлечь Австрию от этого союза. В начале 1772 г. уже было достигнуто предварительное соглашение между заинтересованными державами. Окончательно оно было скреплено в августе тремя двусторонними актами между Россией, Австрией и Пруссией. Россия получила польскую часть Ливонии и часть Восточной Белоруссии, в свое время отторгнутой от русских земель великими.
князьями литовскими.
В войне с Турцией русские войска и флот одержали ряд блестящих побед, заставивших турок после упорного сопротивления и срыва ими переговоров на Фокшанскам и Бухарестском конгрессах все же согласиться на мир, заключенный в 1774 г. в Кючук-Кайнарджи. По этому договору Россия получила земли между Днепром и Бутом, а также крепости Керчь, Еникале, Кинбурн. Крымское ханство было признано независимым. Договор ослаблял турецкое владычество над Молдавией и Валахией, расшатывал власть турок над христианскими народами, населявшими Османскую империю. Важнейшим результатом русско-турецкой войны 1768—1774 гг., закрепленным в Кючук-Кайнарджийоком договоре, было приобретение Россией выхода к Черному морю и право прохода русских торговых кораблей через проливы. Что касается «независимости» Крымского ханства, то фактически она являлась лишь переходным состоянием, полностью никогда не была осуществлена к вела лишь к бесконечным конфликтам между Россией и Турцией. В результате упорной борьбы русскому правительству удалось в 1783 г. добиться присоединения Крымского ханства к России. Это обеспечивало безопасность южнорусских .земель и окончательно закрепляло за Россией прочные позиции на Черноморском побережье.
С конца 70-х годов Екатерина, получив от союза с Фридрихом II все, что могла, начинает отклоняться от панинской. ориентации на Пруссию и искать новых путей в своей европейской политике. Чувствуя силу государства, во главе которого она стояла, русская императрица хочет играть решающую роль в судьбах Центральной Европы и осуществить мечту, не покидавшую ее с первых лет ее царствования, — играть ведущую роль в европейских делах. Разразившаяся в Европе война за баварское наследство между Пруссией и Австрией дала Екатерине удобный повод для этого. Фридрих в качестве союзника ожидал военной помощи от России; но Екатерина предпочла выступить властным посредником и обратилась в Вену с грозной декларацией, предлагая Марии-Терезии «вполне удовлетворить справедливые требования немецких князей». С другой стороны, представитель Екатерины в прусском лагере «вел себя как полномочный министр, прибывший предписывать законы Германии именем своего двора».