История дипломатии.
Книга в интернете. просто и удобно.
Желаем Вам приятного прочтения.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ ДИПЛОМАТИЯ ЕВРОПЕЙСКИХ ГОСУДАРСТВ В XVIII в.
Жадные скопидомы, беззастенчивые во внешней политике, они, как шакалы, выслеживали добычу и, пользуясь благоприятным моментом, за счет владений соседних князей увеличивали территорию Пруссии. Большие деньги и большая армия — такова была незамысловатая политика этих коронованных хищников, солдафонов и фельдфебелей на троне. Наибольших успехов е деле расширения своего государства достиг Фридрих II (1740—1786 гг.), и ему нельзя отказать ни в военных талантах, ни в дипломатическом искусстве. Солдафоном и скопидомом, впрочем, он был не меньшим, чем его предшественники, но он жил в век «просвещения», был «другом» Вольтера и хорошо умел прикрывать свое истинное нутро поклонника палки и деспота безукоризненными французскими фразами и философскими рассуждениями, заимствованными у французских просветителей XVIII в. Свою карьеру писателя этот «философ из Сансуси», как его называли впоследствии, начал с опровержения «Государя» Макиавелли. ««Государь» Макиавелли, — писал он в предисловии к своему «Антимакиавел-ли», — в области морали то же самое, что сочинения Спинозы в области веры: Спиноза вел тихую сапу под устои веры и старался ниспровергнуть храм религии; Макиавелли внес порчу в политику и поставил себе целью разрушить правила здоровой морали...» Однако, едва вступив на престол, Фридрих II позабыл, о чем он только что писал. Можно сказать без преувеличения, что не было государя, который был бы таким же верным последователем Макиавелли, как Фридрих II Прусский. Внешнюю политику он вел сам лично и ответственность за нее нес полностью. Правила, которыми он руководствовался при этом, были им самим формулированы следующим образом: «Раз должно произойти надувательство, то лучше уж надувать будем мы».
Фридрих начал свое царствование с того, что, вопреки данному его предшественником обещанию признать наследницей австрийского престола дочь Карла VI Марию-Терезию, потребовал от нее за такое признание богатую промышленную Силезню. Когда Мария-Терезия отказалась от этого, он организовал антиавстрийскую коалицию и захватил Силезню (война за австрийское наследство 1740—1748 гг.). «Не говорите мне о величин души! — сказал Фридрих по этому поводу одному английскому дипломату. — Государь должен иметь в виду только свои выгоды». Когда Франция, ведя свою традиционную, политику против Габсбургов, решила использовать затруднительное положение Марин-Терезии, Фридрих II дал заверение французскому послу в том, что «поделится с Францией, если останется в выигрыше». Результатом этого было соглашение Франции, Испании, Баварии и Пруссии о разделе австрийского наследства. В то время как французы вели свои войны в Германии и «работали на прусского короля» («pour le roi tie Prusse»), сам прусский король уже заключил тайное соглашение с Марией-Терезней. Он обещал ей никогда не требовать ничего другого, кроме Нижней Силезии с городами Бреслав-леи и Нейсе; для того же, чтобы продемонстрировать свою верность союзникам, он договорился с Марией-Терезней, что будет для видимости две недели осаждать Нейсе, а затем город сдастся. Впоследствии Фридрих утверждал, что поступил так потому, что Франция-де стремится к разложению Германии, а он; Фридрих, по этой причине решил «спасти» Марию-Терезию. Когда австрийцы, освободившись от самого опасного врага, прижали франко-баварские войска, Фридрих II прислал своим союзникам на помощь... один гусарский полк. Одновременно он добился от курфюрста Карла-Альбарта Баварского, избранного под давлением французов императором, согласия на присоединение к Пруссии Верхней Силезии, фактически принадлежавшей той же Австрии. Понимая, что австрийцы добровольно не уступят ему этой области, Фридрих круто повернул фронт против австрийцев, разбил их при Чаславе и затем при поддержке англичан получил всю Силезню. Когда все эти махинации Фридриха II стали известны в Париже, негодованию не было предела. «Друг» короля Вольтер, который не совсем понимал, что произошло, и поздравлял Фридриха с успехом, принужден был публично отречься от поздравительного письма, чтобы не попасть в Бастилию.
Нет необходимости следить за дальнейшими перипетиями войны. Аахенский мир 1748 г. окончательно отдал Силезию в руки Фридриха II. Мария-Терезия была вне себя от ярости. Она заявила английскому послу, который имел неосторожность поздравить ее с миром, что скоро надеется вернуть свое, «хотя бы ей пришлось отдать на это последнюю юбку». Для нее было ясно, что отныне самым опасным соперником Австрии в германских делах оказалась Пруссия, которая стала великой державой Европы. Через несколько лет австрийской дипломатии