История дипломатии.
Книга в интернете. просто и удобно.
Желаем Вам приятного прочтения.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ ДИПЛОМАТИЯ ЕВРОПЕЙСКИХ ГОСУДАРСТВ
Иногда для равенства чести послы переговаривались из своих шатров, поставленных на таком расстоянии друг от друга, чтобы можно было слышать голоса. Бывали случаи, когда шатры ставились совсем рядом, и послы сидели за общим столом, один конец которого находился в одном шатре, а другой — в другом, и тут вопрос уже шел о том, на чьей стороне была большая часть стола.
Договоры в это время утверждались по-прежнему присягой — «крестным целованием». Царь присягал в присутствии иностранных послов. Придворный протопоп после молебна читал «заклинательное письмо о содержании вечного покоя», за ним повторял слова царь, а «грамота дркончалъная в то время лежит под евангелием». По окончании чтения текста клятвы царь прикладывался к кресту, потом, взяв докончальную грамоту, отдавал ее послам. Исполняя со всей пунктуальностью требуемые обряды, цари так же внимательно наблюдали за исполнением их и противной стороной. Иван IV требовал, чтобы -польский король при присяге прикладывался «в самый крест», а не «мимо креста, да и не носом», отчего магическая сила обряда терялась бы.
Утвержденный крестным целованием договор считался ненарушимым «во всех статьях, запятках и точках, безо всякого умаления... в целости». Форма договоров была аналогична западноевропейским образцам.
До конца XVII в. русские государи договоров не подписывали, а подписывали вместо них царское имя дьяки, потому что «цари и бояре ни к каким делам руки не прикладывают, для того устроены думные дьяки».
Существовавший ранее обычай скреплять договорные отношения брачными связями с иностранными дворами в XVI в. в России вышел из употребления. Последний случай относится к концу XV в., когда Иван III выдал свою дочь Елену за литовского великого князя Александра в расчете, что этот брак будет способствовать укреплению мира. Но к этому времени религиозная исключительность и нетерпимость настолько обострились, что брачные союзы становились фактически невозможными. Католическая церковь как условие такого брака требовала перехода православного в унию, а церковь православная не допускала и мысли об этом.
В XVI в. в Москве возникла мысль о создании в Ливонии вассального государства,государь которого был бы связан с московским царским домом брачным союзом. В этих целях Иван Грозный выдал за брата датского короля Магнуса свою племянницу Екатерину Владимировну, но муж ее изменил царю и перешел на сторону его врагов. Для тех же целей готовил Борис Годунов сперва шведского королевича Густава, который, однако, в конечном итоге отказался от брака с дочерью царя Ксенией под предлогом нежелания принять православие. Затем Годунов прочил в женихи Ксении брата датского короля принца Иоанна, который в качестве будущего зятя уже находился в Москве, но умер. При Михаиле Федоровиче началось
затяжное и скандальное дело о бракосочетании царевны Ирины Михайловны с датским принцем Вальдемаром. Принц приехал в Россию, но отказ его перейти в православие, а с другой стороны, признание русскими церковными авторитетами недопустимости того, чтобы королевич вошел в церковь для венчания «некрещеным», (привели после долгих переговоров к разрыву. Вальдемар уже после смерти царя Михаила был выслан из России. Это была в XVII в. последняя неудачная попытка прибегнуть к брачному союзу как средству укрепления международных связей.
Вопросы, разрешавшиеся в XVI—XVII вв. Новые явления дипломатическим путем, были гораздо сложнее и разнообразнее, чем раньше. В их числе было много таких, которые до тех пор не входили в круг дипломатических сношений, как выдача политических преступников (например, самозванца Анкудииова), покупка боевых припасов, наем военных сил, заключение займов, разрешение закупки в России хлеба, ограждение интересов своих торговых людей и т. д. В XVII в. русская дипломатия начинает активно интересоваться и внутренними делами иностранных держав, причем уже тогда пытается взять на себя роль блюстителя монархических начал в Европе. Так, правительство Алексея Михайловича в 1649 г. под предлогом репрессии за казнь Карла I